Мнение: Сказание о русской интеллигенции

Самая дурацкая судьба на этой территории, обычно называемой Россией – у чертовой прослойки, или прокладки, или еще какой межеумочной субстанции, некогда пышно называемой «интеллигенцией» (кем называемой? Да сами себя и называли, прочее население в этих местах особо гутарить не мастаки). Так никто никогда и не смог толком объяснить, что за «интеллигенция» такая и на кой ляд она на этой территории нужна. И всю жизнь в России «интеллигенция» так и жила: с одной стороны, привычно воспринимали себя как чуть ли не единственные мыслящие люди среди здешних аборигенов, для которых, как правило, любая связная речь, а тем паче письменная (!) – невероятный фокус; а с другой – с вечным комплексом неполноценности «интеля», который как бы на птичьих правах здесь и должен постоянно доказывать, что достоин прожить еще один лишний день.

А у интелей долго – поколениями! – была такая пришибленность, как будто даже генетическая. Народ, дескать, хлеб сеет и на заводе бьет молотом, чиновник циркуляры издает, жандарм за порядком следит и пресекает безобразиев – а от интелей очкастых какая польза? Да никакой – только даром хлеб жуют да разговоры бессмысленные разговаривают. И что такое вообще значит «интеллигент»? Это от «умный»,штоле?! Да нифига, хрен. Это от слова «интель», то есть опять же – человек ничтожный, одно слово – прослойка.

Интелей в России так зачморили, что они реально даже своего обозначения – «интеллигент» – стеснялись. Дурацкие, мол, мы люди. Мямли. Болтуны безответственные. Язык что помело, а о чем всё болтают – непонятно. Особенно если без поллитры. Вскоре и сами интели стали так закладывать за воротник – от народа не отличишь. Хотя и вроде по-интеллигентному, но тоже – вдрабадан. Любить их, правда, от этого больше не стали.

Все и привыкли, что от интелей ждать нечего. Забитые, зачмозданные, бессловесные существа. Все притопленные в своей как бы вине перед «народом» – вине, над которой все давно только посмеивались, «малохольные они, что ли?»

Многие даже не заметили, что к концу совка и сами интели тоже изменились. Странные какие-то стали. Как будто пригляделись они к своему обожаемому Народу – и словно очки свои протерли. Типа – а чой-то мы всё перед этим «страдальцем» расстилаемся да всё виноватимся, будто мы и впрямь ему чего-то должны?! Он кто вообще, страстотерпец-то наш? Святой, что ли? Гений? Ума палата?!

Да хер там! – орал в сердцах интель интелю на своих тайных кухонных сборищах. – Терпеливец! Ленивый он, грубиян, хам… Да и дурак, если уж по чесноку. Живет плохо?! Ну да. Так и с чего ему хорошо жить, если он думать не хочет, да и делать сам ничего не собирается?! А чуть что – на нас орет: это всё вы, интеллихенты паршивые, виноваты! Да если не мы, тут в стране умных людей вообще не будет!

Разрыв тогда уже наметился. Но к началу 90-х вообще бедлам начался, всё в движение пришло, вся страна и экономика в частности рассыпаться стали. Народ насупился, чиновники растерялись, жандармы охренели – никакого порядка не стало! И только наш брат интель обрадовался: многие тогда вообразили, что вот, наконец! Пришло наше время! Дождалися!!

Не шучу, сам тогда видел – многие тогда решили, что вот оно – пришло время Интеллигенции. Давно, мол, надо было – но лучше поздно, чем никогда. А что? Все по правде, по справедливости. Интели они какие? Самые умные в стране, без вопросов. Едва ли не единственные в стране, кто хотя бы читать умеет и даже таблицу умножения знает наизусть. Кому ж еще и управлять такой большой и бестолковой страной, как не нам, интеллигентам?

И даже несколько лет так все и пребывали в счастливом предвкушении, что еще чуть-чуть – и, как тогда пел узкоглазый герой, «Дальше править здесь будем мы!»

Ничего не вышло конечно у очкариков. Даже смешно, как они себе губу раскатали. В читальнях своих сидели-сидели, но так и не поняли, что в этой стране могут управлять только два два варианта прямоходящих и двуногих: бандиты или бюрократы. Когда совсем край – на первый план выходят бандиты, когда малость подуспокаивается – бюрократы. И так вот меняются. Одни – другие, одни – другие. Перпетуум мобиле. И народ привык, нравится.

Интелей, конечно, сразу отжали в сторонку – даже убивать особенно не пришлось. Они же трусоватые, немного шуганули – и им хватило. Устаканилось всё в России – и покатилось дальше как встарь, с теми же интелями в качестве пятого колеса в телеге. Бандиты с чинушами сейчас творчески разделились, на внутренне и внешне: бюрократы внутри страны шуруют, мертвечину наводят – бандитов на внешний контур вывели, им людей убивать привычней, они теперь вовне нашли себе занятие. Все при деле.

Только интели в России уже не те. С одной стороны – прижукнулись, страшно. Все-таки шуганули их слегка, но по-серьезному – а тут в России ведь рожи настолько жуткие, что даже и слегка большинству на всю жизнь хватает, а заикание с недержанием, бывает, и вовсе не проходит никогда.

Но, с другой стороны – обиделись интели. И это – что-то новое в них. Ходят обиженные, даже между собой обсуждать боятся, но видно опытному взгляду – совсем они разлюбили этот свой Народ, с которым раньше целый век носились, как курица с яйцом. «Ну его к черту, этот народ, – шепчут они любимой супруге (или любовнице) ночью в постели под одеялом. – Дураки какие-то. Злые они. Нехорошие. Уйдем мы от них! Достали. Щас вот только еще оглядимся – и рванем отсюда, ей-богу, рванем!»

Не знает интель, что Народ-то не дурак. Всё он слышит! «Только дёрнись, – мрачно думает народ. – Удушу паскуду!»

Никуда, похоже, интель от народа не денется.

Источник: Размышления вольного социолога