«Не хочу быть человеком, который закроет сам себя»

Журналист Алексей Пивоваров рассказал о работе YouTube-канала «Редакция» в условиях новых законодательных ограничений и падения рекламных доходов.

Журналист и медиаменеджер Алексей Пивоваров. Фото: Кирилл Кухмарь / ТАСС

— Что пришлось изменить в работе «Редакции» в связи с законом о наказании за «фейки» про «спецоперацию»?

— Я честно скажу, пока перемены больше связаны с экономическими изменениями: падением рекламного рынка и отключением российских каналов от внутренней монетизации. Мы отказались от одного из трех наших форматов — спецрепа (специального репортажа. — «Новая»). Мы приняли то же решение, что и «Новая газета». Продолжаем работать в России, но с поправкой на новые ограничительные законы. Мы приняли решение, что слово «война» у нас будет заглушаться. Потому что, как мы знаем, у нас войны нет и нас предупреждают об ответственности за использование этого слова. Также нам предстоит сократить бюджет.

— Вы сейчас сосредоточились на новостных выпусках и выпусках про новую реальность. Будут ли другие изменения в работе канала?

— Это очень глобальный вопрос, но, конечно, изменения будут. Я уже говорил, что экономические обстоятельства диктуют необходимость затягивания поясов, как модно говорить сейчас. Что касается политической ситуации, то будем реагировать в процессе ее изменения. Принят этот суровый закон о «фейках». Мы пока не понимаем, ни те, кто остался, ни те, кто выехал, как он будет в реальности применяться, к кому он будет применяться. Нужно смотреть на правоприменительную практику, конечно. Разумеется, мы работаем максимально осторожно, я все риски понимаю.

— У вас появились внутренние фильтры для контента или отдельный сотрудник для цензуры?

— У нас не настолько большая команда, чтобы я мог себе позволить каких-то военных цензоров. Я всегда сам слежу за конечным продуктом, прежде чем он выходит. Я полностью понимаю решение тех, кто уехал, но YouTube пока не закрыт, «Редакцию» как YouTube-канал тоже никто не закрывал.

Не хочу быть человеком, который закроет сам себя. Я для себя это важное решение принял.

— Роскомнадзор или другие органы с начала «спецоперации»обращались к вам с просьбой удалить какие-то выпуски?

— Нет, Роскомнадзор вообще никогда к нам не обращался. Насколько я понимаю, Роскомнадзор сейчас занят СМИ. Мы не СМИ, мы YouTube-канал, и в этом смысле я думаю, что скорее Роскомнадзор будет решать вопрос централизованно с нашей платформой, а не с нами лично.

— Отказ YouTube от монетизации для российских авторов сильно в процентном соотношении отразится на бюджете «Редакции»?

— Я не могу говорить о процентах, потому что российский рекламный рынок, который был всегда основным источником нашего дохода, тоже грохнулся. Сейчас невозможно понять уже никакие проценты. Решение YouTube и Google в первую очередь ударило по таким независимым производителям контента, как, например, мы. Большие люди, прямо скажем, не сильно зависели от этих ютьюбовских денег. А для нас это было существенно. Понимаю логику этого решения, но, к сожалению, это только помогает российским властям.

Мы принципиально никогда не обсуждали вопрос содержания контента с внешними рекламодателями. Сейчас прошло всего две недели, и все находятся в состоянии абсолютно хаотичном. Поэтому говорить о том, что нам будут какие-то новые условия рекламодатели ставить, очень преждевременно. Сначала надо понять, будут ли рекламодатели, если да, то какие. Дальше будем выстраивать по новой систему взаимодействия с ними.

— Вы уже обсуждаете внутри команды, как можно восполнить рекламные потери?

— Конечно, держу это в голове, но пока все-таки считаю, что надо решать вопрос не за счет аудитории. Не могу до конца объяснить, почему у меня такое мнение, но я интуитивно в данном случае действую. Конечно, если уж совсем прижмет, я обращусь за помощью к аудитории. Пока в течение ближайших трех-четырех недель, думаю, мы справимся имеющимися силами. А дальше будем смотреть.

— Многие редакции уже уехали или в процессе релокации, вы хотя бы теоретически рассматриваете возможность отъезда?

— Я рассматриваю вообще любую возможность, которая не противоречит законам физики. Пока я считаю, что мы не исчерпали всех возможностей в России. Для меня все-таки очень важно, как для российского журналиста, работать в России.

Я считаю, что это ключевое условие работы в профессии, связанной с языком и культурой, которой,безусловно, является журналистика.

Конечно, я представляю, какой тип контента можно делать, находясь за границей, но, в общем, я это решение буду откладывать до последнего.

— У вас есть план Б на случай блокировки YouTube?

— Предполагаю, что мы будем выходить на других площадках. Скорее всего, на «Яндекс.Дзене» во «ВКонтакте». Насколько это все отразится на наших просмотрах, на нашей аудитории в количественном отношении, сказать очень сложно. Но, безусловно, мы имеем в виду, что YouTube могут заблокировать в любой момент. Это все понимают.

Глеб Беличенко, «Новая газета»

—

Источник: Новая газета