Коммунистическая партия Китая может пойти по пути своих советских коллег

В то время как  правители Китая празднуют столетний юбилей Коомунистической партии, сильные  политические и экономические ветры начинают  “дуть  им  навстречу”.

By George Magnus July 1, 2021

100 лет – но сколько еще? Пекинцы проходят мимо входа  на  выставку, посвященную  100-летию  КПК. Фото: Newscom / Alamy Stock Photo

Когда в четверг Коммунистическая партия Китая (КПК)  будет отмечать  столетие  со  дня  своего  основания,  она  будет громогласно петь осанну своей  собственной истории   и напомнит своим гражданам и всему миру о своей центральной роли в высоких экономических и глобальных достижениях  и  устремлениях Китая на десятилетия вперед. 

Она с самодовольным  видом говорит   о своих достижениях и великих  планах на  будущее, но в  то же время  касается  репрессий,  страданий  и  трудностей, которые больше согласуются с   положением  “государства-осажденной крепости” . Партийные лидеры Китая по-прежнему обеспокоены тем, что случилось с их советскими коллегами, и полны решимости избежать подобной участи. Ленинская партия Китая добилась гораздо больших успехов чем КПСС, но, тем не менее, у нее есть веские основания опасаться, что 2020-е станут серьезным испытанием на прочность.

Есть несколько прямых параллелей между положением современного Китая как экономического гиганта и центра мировой экономики и статусом Советского Союза, который когда-то в  шутку называли  «Верхней Вольтой (как тогда называлась Буркина-Фасо) с ракетами». Советский Союз, построенный на централизованной системе производства и планирования и с большой потребностью в ресурсах для военной и внутренней безопасности, никогда не выходил за пределы отсталого потребительского сектора, в котором товары длительного пользования распределялись в основном в соответствии с политическим статусом и привилегиями. В широком смысле, включая некоторое общественное потребление, советское потребление на душу населения никогда не превышало примерно 10-15 процентов от того, что было в Соединенных Штатах, в то время как доход на душу населения, когда Михаил Горбачев пришел к власти, составлял около 6500 долларов, или около четверти американского  уровня доходов  в то время.

Однако эти цифры также должны заставить нас задуматься. Сегодня, ВВП Китая может составлять более 60 процентов от ВВП Соединенных Штатов, но по данным МВФ по доходу на душу населения, 11 000 долларов Китая по-прежнему составляют лишь 16 процентов от американского. По данным Всемирного банка, потребление домохозяйств в Китае на душу населения, измеренное в постоянных долларах США, составляет почти 3500 долларов, что меньше даже 10 процентов от аналогичного показателя в США. В глобальном масштабе к нему примыкают такие страны, как Ямайка и Ирак. С этой точки зрения Китай не так уж  сильно  отличается от бывшего Советского Союза. Речь идет о хроническом структурном дисбалансе между инвестициями и потреблением в Китае и неразвитости последнего, который на уровне 36 процентов ВВП едва превышает собственный показатель Китая  десятилетней давности.

Неспособность провести структурные изменения – перейти  от ленинской  фокусировки на  производстве  и поставках  к большему потреблению, услугам, гораздо более высоким уровням образования и производительности – угрожает ухудшить экономические перспективы Китая в ближайшие годы. Страна переживает трудный переходный период, влекущий за собой неловкие политические решения, несовместимые со строгими  принципами  ленинской партии.

Честно говоря, такие дилеммы не стояли на пути предыдущих партийных лидеров, которые руководили мучительными изменениями в структуре собственности в экономике Китая, установлением основных прав собственности и контрактов, крупномасштабной приватизацией, созданием мирового сообщества. крупнейший рынок частного жилого жилья и обширная либерализация, которая требовалась сначала членством во Всемирной торговой организации, а затем потребностями современного финансового сектора. Правители Китая не зря заработали репутацию технократов и прагматиков.

Однако с тех пор, как Си Цзиньпин пришел к власти в 2012 году, экономика Китая стала более сложной, и усилия по продвижению дела реформ застопорились, были разбавлены оппозицией до  состояния  несущественности или привели к последствиям, с которыми правительство не имело желания  разбираться . Следствием этого стало ужесточение командно-административной системы, подавление частного сектора и предпринимателей, а также усиление акцента на «существенных и безжалостных» функциях партии и государства. КПК никогда не отступала от  ленинизма, но за время правления Си он приобрел статус и значение, не имеющие  себе равных со времен Мао.

Существовавшие ранее структурные экономические препятствия в Китае, в том числе уменьшение долгового потенциала, растянутые балансы, плохая демография и застойная производительность, теперь дополняются новыми ограничениями. К ним относятся отказ от создания рабочих мест в производстве и строительстве, подход к управлению, который как справедливо подчеркивают руководители, препятствует инновациям,  а также рост враждебности и недоверия за рубежом.

Будут ли лидеры КПК использовать своих предшественников в качестве образцов для подражания, используя возможность в 2020-х годах провести трудные, но необходимые реформы, является открытым вопросом. Они больше не допускают упоминания о ловушке среднего дохода, которая заманивает в ловушку страны, находящиеся на уровне развития Китая. Но удачи страны, как и их собственные, зависят от того, чтобы избежать этого.

К 2022 году КПК будет править Китаем в одиночку и без формальной оппозиции в течение 73 лет, что в точности соответствует продолжительности пребывания у власти Коммунистической партии Советского Союза. Тем не менее,  вопрос, насколько  дольше проживет  КПК в  сравнении с её  советским  коллегой,  остается открытым.  Она  попала  в своего рода политический замкнутый круг, в котором чем больше она усиливает партийный контроль и дисциплину во имя экономической и политической стабильности, тем более нестабильной  может  стать  ситуация.

Джордж Магнус

Джордж Магнус – известный экономист и бывший главный экономист UBS. Он является автором книги  “Red Flags: Why Xi’s China Is in Jeopardy” «Красные флаги: почему Китай президента  Си находится в опасности» издательство Йельского университета).