Мнение: Манижа разбудила у националистов зависть к вагине

Если б не «Евровидение», когда б еще отечественные мужчины-националисты так пылко вступились за русских женщин? Ничего не угрожает простой русской бабе, как баба таджикская, на чистом русском языке поющая про 30-летних женщин, которых рано списывать в утиль из-за отсутствия детей и присутствия лишних килограммов.

Нет у РФ и русских женщин большего врага, чем таджичка Манижа Сангин. Хотя нет, существенно угрожают нам еще два израильских композитора, Ори Авни и Ори Каплан, написавшие музыку для «Русской женщины», с которой Манижа поедет представлять Россию на «Евровидении». Не помню, когда еще за честь наших женщин так переживали записные националисты.

«Стране и миру были представлены насмешки над обобщенным карикатуризированным образом русской женщины как брошенной, толстой, росшей без отца и растящей детей без отца, окруженной при этом враждебной и подавляющей ее фамилией», – переживает за нас публицист Егор Холмогоров, выступивший в эти дни в авангарде борьбы с «дрянью» и «нерусью» на «Евровидении» (лексикон защитника русской женщины сохранен).

Вероятно, и конкретный Холмогоров, и холмогоров собирательный пишут все это не со зла. Откуда взяться злу, в самом деле, когда речь идет о банальном и весьма специфическом музыкальном конкурсе, который записные интеллектуалы обычно обсуждают с презрением или не обсуждают вовсе.

Могло бы показаться, что дело в политике. Что это, в самом деле, такое – Россию представляет таджичка с израильскими композиторами. Еще и текст какой-то непонятный, вопит, что вроде как нельзя женщин унижать, да и детей своих бросать тоже не красиво – неприятные какие нотации от этих нерусей.

И все же, будь это политикой, русским имперцам история с Манижей была бы как перышко по пупочку. Таджичка, приехавшая из национальной республики, не тащит к нам свою культуру, а полностью ассимилировалась. Получила российское гражданство и российское образование, поет на чистом русском, ассоциирует себя с Россией и жизнь свою связывает с нею же. Она, как и ее семья, не низкоквалифицированные гастарбайтеры, отправляющие русскую копеечку в аул, наоборот, Манижа – образец того, как метрополия обогащается кадрами за счет территорий.

Националистам бы радоваться – Манижа не носит хиджаб, не пропагандирует азиатчину, она абсолютная московская европейка, как и другие москвички. А какая у нее история! Прабабушка певицы одной из первых бросила вызов исламскому обществу Средней Азии и отказалась носить паранджу. Казалось бы, подхватывай Манижу как символ успешности русского мира, как очередного Депардье, – и торжествуй.

Но не торжествуется. Опять та же унылая речевка про «оскорбление русских женщин». Только вот русские женщины почему-то не оскорблены. Ущемленными Манижей чувствуем себя не мы, а мужчины-националисты. И вот тут уже находится причина для злости. Самая суть этого ущемления хорошо описана Егором Холмогоровым:

«Существует довольно устойчивый этнофобский миф в отношении русских. Русская женщина хороша и сладка, но русские мужчины все как один скоты и её недостойны, их, в общем-то, вообще нет, поэтому она обязана принадлежать нерусским».

Это открытая манифестация мужского страха, где Манижа с ее песней про освобожденную от стереотипов русскую женщину выступает всего лишь катализатором. Коллективный холмогоров боится, что женщина возомнит о себе слишком много, больше не взглянет на него, посконного, и уйдет к «нерусскому». Квази-патриархальные мужчины сами поставили под угрозу систему патриархата. Страх оказаться неконкурентоспособным, боязнь бабьего бунта ослабляет патриархат гораздо сильнее, чем сам бабий бунт. Нет ничего менее мужественного, чем мужчина, испуганный женской эмансипацией, завидующий женщине, видящий в ней угрозу своему мужскому эго.

Где там Фрейд с его хрестоматийной завистью к пенису? Устарел. Новые времена требуют новых фрустраций, и на сцене уже зависть к вагине. Вот и Холмогоров саморазоблачительно искрометно шутит, называя Манижу «Мандижей». Этими страхами и питается борьба с «нерусью», феминизмом и прочими внешними обстоятельствами, мешающими настоящим мужикам жить, получать образование, работать и создавать семьи. 

Тот же Холмогоров выступает не только от лица русских националистов, но и педалирует свой особый статус многодетного отца, видимо, как особую заслугу перед русским обществом. Правда, немало отцов из этой славной когорты строят свою многодетность не совсем по русским, православным традициям.

Поднимая отечественную демографию, не жалея домкрата, они по сути копируют вариант модели отношений из столь чуждой им исламской культуры, где на одного мужчину приходится несколько рожающих женщин. И пока каждая из них (иногда в одиночестве) воспитывает одного-двух детей, сам труженик демографического фронта получает государственные плюшки в роли многодетного отца.

Есть в этой схеме залихватская ушлость, не поспоришь. Но нет традиционной русской семейственности и активно эксплуатируемых православных ценностей. Так что, если у русских мужчин-националистов еще есть желание защитить нас от поющей таджички, то спасибо за беспокойство, но не стоит усилий. 

Если вам и правда это интересно, проведите соцопрос, что больше всего делает уязвимой русскую женщину – Манижа с ее песней или вышедший на днях из тюрьмы насильник Мохов, отсутствие запретительных ордеров от преследователей или декриминализация домашнего насилия. Судя по вашей сегодняшней активности, вас ждет много сюрпризов.