“Лихие” 1990-е заложили основы сегодняшней России Владимира Путина

К концу 1990-х годов национализм стал для РФ и  угрозой и возможностью. И новые конституционные изменения Путина хорошо вписываются в эту тревожную  дилемму 

ADRIAN CAMPBELL 11 July, 2020 

Президент РФ Владимир Путин | Twitter

Завоевав победу на всенародном голосовании по конституционным изменениям, Владимир Путин, если  решит баллотироваться снова, может оставаться президентом РФ до 2036 года. После 20 лет у власти,  память  о хаотичных 1990-х годах в РФ остается основой легитимности Путина как лидера, который восстановил стабильность.

Хотя  общественное мнение все  ещё  разделено  в  отношении этого десятилетия, не вызывает сомнений, что это был опасный и захватывающий период. Неоднозначность 90-х годов ёмко выражена популярном в то время русском слове «беспредел» – названии  тюремной драмы 1989 года, обозначающем  анархическую свободу и не  несущей никакой ответственности  власти.

В то время, бурный постсоветский переходный период в РФ рассматривался  на  стабильном пост-”холодновоенном” Западе как  шокирующее, но не слишком существенное действо. У следующего поколения [россиян], нестабильность, неопределенность  и  неразбериха  этого периода имеют более широкий резонанс, нежели  в то время.

Крах  демократов

1990-е годы начались с первых многопартийных выборов в Советском Союзе в марте 1990 года, когда Борис Ельцин стал лидером России. Они  закончились строго  31 декабря 1999 года, когда Ельцин подал в отставку в пользу Путина, назначенного  им  преемником.

Десятилетие включало два провальных переворота в 1991 и 1993 годах, отмену руководящей роли Коммунистической партии, и  упразднение СССР.  В результате разрыва советских экономических связей, создания рыночной экономики и шоковой терапии, сопровождаемой массовой приватизацией  страна  испытала    крупномасштабные  экономические потрясения.

Социальное воздействие было огромным. Средняя продолжительность жизни упала,  за 1991-2001 годы,  среди взрослого населения  России  умерло дополнительно   до пяти миллионов человек, уровень рождаемости рухнул  и обе эти тенденции усугублялись широко распространенной преступностью и торговлей  людьми. Эти негативные последствия были сосредоточены в периоды экономических  кризисов  в 1991-1994 и 1998-1999 годах.

Резко возросшее  неравенство и появление нового класса  богатых, в том числе  из числа некоторых ведущих реформаторов, привели к тому, что термин «демократ» стал  ругательством еще в 1992 году .

Петербургские реформаторы

Мои собственные исследования того периода показывают, что концентрация власти была тенденцией с самого начала реформ. И  именно из части самого реформаторского движения возник стиль  управления, связанный с Путиным.

Я прибыл в Санкт-Петербург в 1991 году, рассчитывая изучить конфликт между демократической и коммунистической идеологиями. Вместо этого я обнаружил, что конфликт,  на самом деле,  был между двумя группами реформаторов – теми, кто поддерживал сильную  исполнительную  власть, и теми, кто выступал за представительное или парламентское правление. Это был  повтор  российских дебатов 19-го века между героями государства и общества . В обоих случаях победили именно государственники.

Для сторонников сильной  исполнительной власти, таких как ведущий реформатор и мэр Санкт-Петербурга, Анатолий Собчак, при котором Путин занимал пост заместителя,  избранные  члены Советов были препятствием для эффективного управления.

Все реформаторы объединились в противостоянии попытке государственного переворота со стороны не склонных к компромиссу  Советов в августе 1991 года, но с тех пор раскол в лагере реформ – между сторонниками исполнительной и представительной власти стал расширяться. Кульминацией этого стал октябрь 1993 года, –  короткий  вооруженный конфликт  между президентом и парламентом. Парламентские силы были, в основном, антилиберальными националистами, но их также поддерживали Советы. Среди них был возглавляемый реформатором Санкт-Петербургский совет, находившийся тогда в глубоком правовом конфликте с Собчаком, его бывшим председателем, из-за чрезмерной, по мнению депутатов Совета, концентрации  власти  в  его  руках.

Ельцин приказал своим силам стрелять по парламенту, чтобы подавить попытку государственного переворота. После разгрома парламента большинство региональных и городских советов по всей стране были распущены и заменены собраниями с ограниченными полномочиями.

Конфликт между Собчаком и его бывшими союзниками продолжался вплоть до его смерти в 1999 году. К тому времени, его бывший заместитель Путин достиг вершины исполнительной власти на национальном уровне, взяв большую часть санкт-петербургской команды Собчака, чтобы сформировать ядро ​​его кремлевской администрации.

Концентрация власти

Концентрация власти на всех уровнях иерархии означала более интенсивную борьбу с нулевой суммой, а не компромиссы, присущие парламентским системам. Более высокие ставки означали, что агрессивная мобилизация средств массовой информации для информационной войны стала характерной чертой избирательной политики 1990-х годов на региональном уровне, в соответствии с моделью президентских выборов 1996 года.

К тому времени коррупция, связанная с приватизацией, сделала Ельцина и реформаторов непопулярными – и многие опасались, что коммунисты вернутся к власти. Демократам пришлось прибегнуть к отчаянным мерам. Все возможные ресурсы были мобилизованы для обеспечения переизбрания Ельцина, в том числе сделки с влиятельными олигархами  и с крупными медиаимпериями. Коммунисты потерпели поражение, но ценой этого  был местный цинизм по поводу демократического процесса.

Президентство Ельцина оставалось обязанным  губернаторам  и  олигархам России. Путину пришлось ограничить полномочия этих группировок, которые в 2000 году  развернули  кампанию под лозунгом «диктатуры закона». То, что такой лозунг может иметь поддержку населения, показывает степень разочарования общественности в конце 1990-х годов. Однако направление  движения к концентрации власти было определено почти за десять лет до избрания Путина президентом.

Российские реформаторы 90-х годов в значительной степени добились необратимых экономических перемен, которых они хотели. Менее успешны  они были в создании позитивной доктрины  для новой России. Реформа, казалось, основывалась на идее, что РФ нужно как можно больше учиться у Запада. Со временем разочарование в этом идеализированном взгляде на Запад росло, и общественное мнение становилось все более националистическим .

К концу 1990-х годов национализм стал одновременно и угрозой и возможностью. Как и в конце 19-го века,  в эпоху известного образца для подражания Путина, царя Александра III, политика национализма заключалась  в том, чтобы обеспечить государство идеологией, в то время как централизация сдерживала бы его от выхода из-под контроля. Новые конституционные изменения, которые ввел Путин, продолжают этот двойной путь большей концентрации власти и акцента на национальную идентичность и суверенитет – и обе  эти линии  берут свое начало в начале 1990-х годов.

Adrian Campbell, Senior Lecturer in International Development, University of Birmingham