Мнение: Неприятности

У одного из последних кремлевских партнеров Ирана домашние неприятности. Опять бунтуют. Причина – убийство сотрудниками полиции нравов иранской девушки за неподобающий вид.

Здесь стоит вернуться на лет 15 назад. В середине нулевых годов иранская модель противостояния с миром себя исчерпала. Она позволяла мобилизовывать население и мотивировать его на умеренность в потреблении, что давало возможность иранским властям направлять сэкономленные таким образом ресурсы на развитие экономики.

Слабое место такой модели понятно: низкий внутренний спрос при жестких внешнеторговых ограничениях быстро стагнирует экономику. Хотя определенных успехов в экономическом строительстве Иран с помощью этой модели сумел добиться, развивая в первую очередь базовые отрасли через подобное перераспределение ресурса. Скромность успехов вытекала из ограниченности модели развития.

В середине нулевых к власти пришел президент Ахмадинежад. Технически в Иране президент стоит ниже в иерархии, чем духовный лидер-рахбар, но все равно обладает определенными административными и даже политическими самостоятельными полномочиями. Перед Ахмадинежадом встал выбор: либо начать раскрывать Иран, убирая наиболее кондовые принципы, основанные на совсем уж замшелых клерикальных догмах глубокого средневековья, либо, напротив, закрывать страну еще сильнее и выдавливать из населения дополнительный ресурс для развития и преодоления уже имеющихся перекосов.

Ахмадинежад выбрал второе. А для обеспечения более жесткого режима управления и централизации экономического развития предоставил Корпусу стражей исламской революции права экономического субъекта, передав КСИР часть экспортных мощностей.

КСИР за срок правления Ахмадинежада превратился в крупнейшего собственника, подмяв под себя практически все экспортные отрасли страны. Параллельно генералы КСИР предложили свою стратегию выхода из начавшегося экономического кризиса: внешнюю агрессию. С началом Арабской весны Иран начал проводить предельно агрессивную политику в регионе, выстраивая концепцию «Шиитского полумесяца». Своеобразный ЕАЭС, но только под Ираном. По факту «Шиитский полумесяц» не стал зоной процветания, а напротив – стал одним большим гнойником. Ирак, Сирия, Йемен. Везде, куда приходил КСИР, все внутренние конфликты вскрывались и превращались в одну большую катастрофу. На которой КСИР и зарабатывал, перехватывая финансирование из иранского бюджета на продолжение бесконечных войн.

В итоге вместо наполнения бюджета КСИР стал ключевым фактором, который его буквально высасывал в никуда. Естественно, что усиление внешней агрессии сопровождалось и увеличением размеров и масштаба внутреннего террора в самом Иране, население которого стало жить еще хуже.

Все это сильно напоминает концепцию и практику Русского мира в исполнении Путина и его режима. Неудивительно, что два фашистских режима: криминальный фашизм и клерикальный фашизм при всём крайне настороженном отношении друг к другу ситуативно являются партнерами. Не союзниками, но партнерами. Которые с удовольствием порвут друг друга, если понадобится, но пока предпочитают сотрудничать.

Понятно, что население Ирана относится к происходящему без малейшего воодушевления, и единственной электоральной базой режима является откровенно маргинальный деклассированный слой, который получает подачки от режима, заполняет вакансии в разнообразных вооруженных формированиях, едет умирать в зоны чужих конфликтов, чтобы прокормить семью. Собственно, и здесь совпадения достаточно близкие.

Единственное отличие двух режимов, пожалуй, в том, что Иран предусмотрительно не втягивается в прямые военные конфликты с соседями, так как война резко обострит все существующие противоречия, которые режим может уже не «вытянуть». В этом смысле кретинизм кремлевских, безусловно, очень сильно отличает их от более умных коллег.

Протесты и волнения, подобные нынешнему, происходят в Иране регулярно, но пока машина террора с ними справляется. Скорее всего, справится и сейчас.

—

Источник: Эль Мюрид