Работа предстоит мелкая

Борис Вишневский — о распаде российского общества.

Фото: Алексей Душутин / «Новая газета»

Соглашусь с Леонидом Гозманом: действительно, сейчас «пишущие гвоздем на автомобиле почувствовали, что пришел их час». И что власть опирается на них — на самые темные, малообразованные, агрессивные слои общества.

Но, во-первых, это не сейчас произошло — такая опора заметна давно.

А во-вторых, власть сейчас опирается не только на тех, кто пишет гвоздем на автомобиле, а на куда более широкие слои.

Процент таких жителей точно оценить невозможно (результаты всех публикуемых опросов в нынешних условиях вызывают большие сомнения), но, конечно, он существенный.

«Они понимают только силу!» — уверяла при мне в магазине покупательница средних лет свою знакомую, обсуждая «спецоперацию».

И таких, как она, — уверенных в том, что дело обстоит именно так, как рассказывают по телевизору, — немало.

Трещины — по признаку отношения и оценок происходящего — сейчас проходят не только через профессиональные и другие сообщества, они проходят через семьи.

Нечто похожее на моей памяти было как минимум трижды. Осенью 1993 года, когда президент Борис Ельцин разгонял «реакционный» парламент (уж точно по сравнению с нынешней Госдумой тот парламент был образцом демократии и свободы), осенью 1999 года, когда началась вторая чеченская, и весной 2014 года, когда присоединяли Крым.

И каждый раз было практически невозможно ничего объяснить многим моим знакомым или хотя бы заставить их усомниться в официальных версиях: они разговаривали со мной фразами из телевизора.

Но раскола такой значимости, как сейчас, тогда не было.

И такой степени бесполезности попыток зародить тень сомнения в том, что приказано считать единственно верным, не было.

Возможно, потому, что стилистика (и термины) Великой Отечественной, в режиме нон-стоп транслируемая пропагандистскими каналами, у очень многих пробивает защитные барьеры, лишая способности критически оценивать происходящее.

Все как у братьев Аркадия и Бориса Стругацких в «Обитаемом острове», вот только на полную мощность пропагандистские башни-излучатели включены не два раза в сутки, а постоянно.

И точно так же, как у Стругацких — только в «Трудно быть богом», — действует принцип «Правда — это то, что сейчас во благо королю, а все остальное — ложь и преступление».

Но как много ни было бы тех, кому, как в пьесе Евгения Шварца, «дракон вывихнул душу, отравил кровь и затуманил зрение», и как бы ни старались заблокировать независимые от властей ресурсы и запретить все, кроме исходящего от официальных источников, рано или поздно наступят и другие времена.

Когда ослабнет или серьезно поменяется излучение башен.

А раскол — останется, и возможно, на долгое время.

И придется заниматься той самой тонкой работой, которая (еще раз цитируя Шварца) «хуже вышивания».

Борис Вишневский, обозреватель, депутат ЗакСа Петербурга

—

Источник: Новая газета