Мнение: Русские в социальной иерархии на Украине ниже упоротых психопатов

Ключевой украинский тезис в этой войне состоял в том, что они имеют дело с террористами (так и называлось — АТО, антитеррористическая операция). А с террористами — знают даже дети — переговоров не ведут.

Этот тезис (как они сейчас взяли моду говорить – нарратив) они как шуруп вкручивали в голову не только своему населению, но даже и друг другу. В результате этой манипуляции сами себе придумали «красную линию» за которую, якобы, общество (т.е. они сами) не позволит перейти.

При этом фундаментальная лживость этого тезиса состоит в том, что с самых первых дней Русской весны, когда она представляла собой ещё просто мирные шествия и митинги (а в Киеве уже состоялся вооружённый революционный переворот) с представителями этого движения новые киевские власти даже не пытались наладить диалог.

Ни в Крыму, ни в Одессе, ни в Харькове, ни в Донбассе, ни где бы то ни было еще никто даже не помышлял разговаривать.

Именно это стало причиной радикализации движения. Даже в Крыму, где с какого-то момента прямо действовала Россия, первоначальные планы явно отличались. Помните про перенос даты референдума? И причина одна – недоговороспособность Киева. Люди, которые пришли к власти через насилие, не собирались ни с кем ни о чем договариваться.

Следующим этапом стал захват СБУ в Луганске. Это было уже вооруженное восстание, но там никто не брал заложников, не угрожал гражданским (наоборот – гражданские окружили повстанцев живым щитом). И снова никто не собирался разговаривать, хотя там были обыкновенные луганские мужики, и никакого намёка на прямое или даже прокси присутствие Кремля.

Все, что дальше было, вы знаете. Никто не разговаривал не только со Стрелковым в Славянске, которого можно было хотя бы в пропагандистких целях назвать иноземным оккупантом, но и с Безлером в Горловке или, тем более, с Мозговым.

При этом террористические методы войны применяла именно Украина. Как против Донбасса, так и против Крыма. Использование неизбирательных вооружений (авиация, баллистические ракеты, артиллерия), блокада, разрушение инфраструктуры — всё это было направлено именно на некомбатантов, иными словами — мирных граждан.

Причём, в отличие от просто психопатов, украинский террор был именно политическим. Запугивали не Донбасс с Крымом, это бесполезно, а всех остальных русских, которые ещё остались в границах Украины. Смотрите, что будет с вами, если не признаете национальную украинскую власть и свой статус граждан второго сорта (на их языке ненависти это назвалось «звать войну» – т.е. вы призываете соблюдать ваши права, а к вам за это приходят с войной).

И вот теперь Украина столкнулась с настоящим террористом. И немедленно побежала с ним переговариваться.

Это значит, что на Донбассе настоящих террористов нет. Что и так всем известно – никаких терактов ни там, ни в других регионах Украины, никто не совершал.

Там просто русские, которые на Украине в социальной иерархии поставлены ниже упоротых психопатов. И у этих русских есть повстанческое движение ровно такое же, какое бывает при национально-освободительной борьбе и в истории, и в современности.

И все правительства всегда с такими повстанцами рано или поздно переговоры ведут.

На этой заплатке про мнимых террористов вся украинская картина мира и держится. Потому что если вдруг признать такую еретическую мысль, что там тоже люди, которые, мягко говоря, ничем не хуже украинцев, так это на такое количество вопросов придётся отвечать самими себе…

И вот Зеленский и Луцк весь этот нарратив обнулил.