«Правосудие» приговора

В современной России граждан, «попавших» в руки правосудия, оправдывают в 20 раз реже, чем в 1937 году (Ольга Романова – Газета.Ру). При этом оправдательные приговоры отменяются в 800 раз чаще, чем обвинительные. Привели в суд — значит виновен.

Российская судебная система носит заведомо обвинительный уклон. Суды не умеют выносить оправдательные приговоры (статистика за 2009 год— не более 0,8% в общих судах, и 2,4% в апелляционной и кассационной инстанциях). В 2010 статистика еще хуже. Президент Дмитрий Медведев считает эту ситуацию не нормальной, но в реальности все обстоит именно так, как говорит статистика…

Из «Истории советского суда» М.В. Кожевникова: в РСФСР в 1935 году народными судами было вынесено 10,2% оправдательных приговоров, в 1936 — 10,9%; в 1937 — 10,3%; в 1938-м — 13,4%; в 1939 — 11,1%; в 1941 году — 11,6%. По данным заведующего кафедрой истории государства и права Уральской государственной юридической академии, специалиста по истории пенитенциарного права в России Александра Смыкалина, в 1942 году народные суды вынесли оправдательные приговоры в отношении 9,4% от всех привлеченных к суду лиц, в 1943 году – 9,5%; в 1944 году – 9,7% и в 1945 году – 8,9%. По той же методике, которую применяют и Кожевников, и Смыкалин, в 2010 году оправдательных приговоров было 0,5%.

Процент оправдательных приговоров в других странах: Европейский союз – 25-50%, США – 17-25%, Тайвань – 12%, Китай – 0,7% …

В Президиум Ярославского областного суда
150003, гор. Ярославль, ул. Советская, д. 18
Осужденный: ОК
Частный обвинитель: БЖ

НАДЗОРНАЯ ЖАЛОБА
на судебные решения по уголовному делу

Приговором мирового судьи судебного участка № гор. Рыбинска Ярославской области от февраля 2011 года (дело №) ОК осужден по ч. 1 ст. 116 УК РФ к наказанию в виде штрафа 3 тыс. рублей. Постановлением Рыбинского городского суда от апреля 2011 года (дело №) Приговор оставлен без изменения, апелляционная жалоба осужденного без удовлетворения. В кассационном порядке Приговор был оставлен без изменения (Кассационное определение от мая 2011 года), кассационная жалоба осужденного без удовлетворения.

С указанным судебными решениями не согласен по следующим основаниям:

1. Выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании и материалами дела:
1.1. В Приговоре (стр. 1) сказано: «УСТАНОВИЛ: … умышлено нанес кулаком левой руки один удар в заднюю поверхность правого локтевого сустава БЖ». Это прямо противоречит Постановлению о назначении судебно-медицинской экспертизы от октября 2010 года (л.д. 48-49) и, в части размещения кровоподтека: Акту судебно-медицинского освидетельствования от сентября 2010 года (л.д. 57-58), Заключению эксперта (л.д. 102-104). Везде идет речь об ударе в наружную (внешнюю) поверхность правого локтевого сустава. При этом суд не учел, что на вопрос суда «Удар был нанесен умышлено?» БЖ ответила «Не знаю» (л.д. 75).
1.2. В Приговоре (стр. 1) сказано: «ОК показал следующее: С апреля 2010 года между ним и БЖ сложились личные неприязненные отношения». Это откровенная ложь. Никогда, ни в одном судебном заседании, ОК этого не говорил! Но БЖ признала, что испытывала к ОК «личную неприязнь» (л.д. 190).
1.3. «По мнению суда, мотивом преступления послужили личные неприязненные отношения ОК к БЖ» (стр. 3 Приговора). Это не подтверждается материалами дела (отсутствуют какие-либо доказательства, показания свидетелей). Единственными доказательствами неприязненного отношения ОК к БЖ стали желание повидать (впервые за 2,5 месяца!) в детском саду дочь (2006 года рождения) и желание участвовать в ее воспитании.
1.4. Вывод суда о том, что «кровоподтек размещен одновременно на наружной и задней поверхности локтевого сустава, наибольшая его локализация — на задней поверхности локтевого сустава» (стр. 2 Приговора) не подтверждается Актом СМО (л.д. 58) и Заключением судебного эксперта (л.д. 103): «На наружной поверхности правого локтевого сустава (имелся) кровоподтек».
1.5. Само Постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы от 20 октября 2010 года (л.д. 48) содержит заведомую ложь. В Постановлении сказано: «В судебном заседании частный обвинитель и подсудимый показали, что во время нанесения удара…» Подсудимый этого не «показывал», показания об обстоятельствах дела давал только 16 января 2011 года, после того как было готово заключение эксперта. И все обстоятельства записаны исключительно со слов БЖ. Замечания стороны защиты, о якобы имевших место «показаниях» в том, что подсудимый нанес удар, мировая судья проигнорировала. Таким образом, не заслушав показания свидетелей и обвиняемого, судья фактически заранее установила и записала в судебном решении (в форме признательных показаний) вину.
1.6. Вывод суда, что у БЖ не было мотива оговорить ОК опровергается материалами дела. Со 02 апреля 2010 года и по настоящее время БЖ и БТ (ее мать) препятствуют в общении дочери с ОК — это подтверждается двумя Решениями суда (л.д. 115-116). По мнению «суда оснований для оговора нет» (стр. 3 Приговора) так как «исполнительные листы ОК получены. Решения суда вступили в силу» (стр. 6 Постановления). Это прямо противоречит материалам дела и фактическим обстоятельствам. Порядок общения с ребенком установлен Решением суда декабря 2010 года (Решение вступило в силу только января 2011 года! Через 3 месяца после предъявления ОК обвинения). БЖ Решение суда по прежнему не исполняет (Акты исполнительного производства).
1.7. Вывод суда, что «Показания свидетеля НД объективно не исключают факт нанесения удара» (стр. 3 Приговора) и «свидетель НД точно не дал показания о наличии фактов подтверждающих или опровергающих фактические обстоятельства дела» (стр. 4 Постановления) не подтверждается показаниями свидетеля. Свидетель НД факт ссоры, нанесения побоя, хождения вокруг крыльца опроверг (л.д. 93-94, 211-215). На вопросы: Проходила ли БТ по крыльцу налево (если смотреть со стороны свидетеля)? Проходила ли БЖ по крыльцу налево? Проходил ли ОК по крыльцу налево? Наносил ли ОК удар БЖ? Была ли ссора? свидетель НД однозначно ответил: «Нет, не проходил(а). Нет, не наносил. Все было спокойно» (л.д. 211).

2. Суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда:
2.1. Суд не принял во внимание тот факт, что ОК с апреля 2010 года пытался наладить отношения с БЖ для установления возможности общения с дочерью. Суд не принял во внимание, что ОК с апреля 2010 года препятствует ему и его маме в общении с дочерью (внучкой). Суд не учел, что данная встреча была спровоцирована с целью оговорить ОК, так как к этому времени он не видел дочь 2,5 месяца и БЖ с БТ знали, что он придет в детский сад в указанное время. А последующая частная жалоба была подана с целью создать повод, что бы ограничить ОК в общении с дочерью.
2.2. Суд не принял во внимание, что в указанных БЖ и БТ обстоятельствах, ОК физически не мог в момент нанесения «побоя» одновременно стоять на крыльце преградив им дорогу, спускаться по лестнице с крыльца с БЖ, стоять в 2-3 шагах от крыльца на тропинке напротив БЖ и сбоку от нее же (на расстоянии не более 10 см), и махнув рукой вперед и попасть ей по задней поверхности локтя (л.д. 2, 45, 74-75, 92-93, 102-104, 188-189), в результате которого образовался кровоподтек размером 7,5 см на 5,5 см на наружной поверхности локтевого сустава (л.д. 58, 103). В Приговоре, Постановлении и в судебном заседании объяснения этому не представлено. БЖ объяснить «Как ОК мог попасть по задней поверхности локтя?» отказалась (л.д. 192).
2.3. Суд не принял во внимание доводы стороны защиты, что сам характер повреждений (кровоподтек на наружной стороне локтя правой руки) более характерен для бытовой травмы, а не удара кулаком. Вероятность получения такого повреждения не противоречит Заключению эксперта и показаниям эксперта (л.д. 129, 215).
2.4. Суд не принял во внимание, что при обращении сентября 2010 года БЖ в травматологический пункт МУЗ городская больница №2 гор. Рыбинска у БЖ зафиксирована только устная жалоба на боль в правом локтевом суставе. В медицинской карте БЖ (л.д. 124-126) никаких данных о внешних признаков травы (кровоподтек, ссадина, опухоль) нет. Посетить хирурга по месту жительства или оформить лист временной трудоспособности БЖ отказалась. Кровоподтек у БЖ видел только судебный эксперт МУ когда проводил освидетельствование (наедине!) спустя 4 суток после происшествия.
2.5. Суд не принял во внимание, что единственным непосредственным свидетелем стороны обвинения является мать БЖ — БТ, с которой и на иждивение которой БЖ проживает с апреля 2010 года. При этом они обе признали в суде (л.д. 92, 75), что пришли за ребенком в это время и вместе умышлено, так как знали, что ОК придет повидать дочь, которую к этому времени не видел 2,5 месяца. Ради этого БЖ специально отпросилась с работы.
2.6. Суд не принял во внимание, что ни у кого из них (БЖ, БТ, ОК) не было причин оставлять детей одних и уходить друг за другом в противоположную сторону от выхода и детей — туда, где, якобы, ОК нанес побой, что бы затем вернуться обратно к детям («дети» — дочь и племянница БЖ).
2.7. Суд не принял во внимание, что кроме матери БЖ (единственного свидетеля и заинтересованного лица) в МДОУ гор. Рыбинска Детский сад комбинированного типа № никто никаких сор не слышал и побоев не видел. А в это время (16-30) детей уже выводят на вечернюю прогулку, а многие родители забирают детей домой.

3. При наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял в качестве доказательства противоречивые и путанные показания стороны обвинения, а непротиворечивые и однозначные показания стороны защиты отверг. Сторона обвинения представила суду ЧЕТЫРЕ противоречивых версии обстоятельств нанесения единственного «тычка» локоть!
3.1. В частной жалобе и первоначальных показаниях БЖ утверждала, что ОК ударил ее на крыльце детского сада (л.д. 2). При этом ОК стоял перед ними — преградив дорогу: «Когда мы вышли на крыльцо … ОК стал подходить ко мне … Я попросила его отойти и дать НАМ дорогу» (л.д. 74). В ответ на это ОК (якобы) стукнул левой рукой по ее правому локтю. Затем (в этот же день!) она изменила показания, заявив, что ОК ударил ее на правой дорожке ведущей к крыльцу: «У подъема на крыльцо, в 2-3 шагах от крыльца. Я пошла направо от крыльца. ОК ОБОГНАЛ меня, стал прижимать к крыльцу» (л.д. 75). Эти перемещения она отметила на схеме и фотографиях (л.д. 66). При этом они стояли напротив ее матери и детей на расстоянии 4-х метров, повернувшись к ним лицом, «БЖ стояла по отношению к ОК правым боком, ОК стоял по отношению к БЖ левым боком. Расстояние между правой рукой БЖ и левой рукой ОК не более 10 см» (л.д. 45), и в такой странной позе разговаривали. Затем БЖ вновь изменила показания. Якобы, ее мать пошла направо (в другую сторону от выхода), ОК зачем-то ее догнал и когда они вместе со свидетельницей стали спускаться по правой лестнице ОК ее (мать) толкнул (на ступенях). После этого БЖ, вместо того чтобы пойти за детьми, которые уже спустились по левой лестнице с крыльца и стояли ждали ее и БТ, пошла от двери детского сада направо по крыльцу к ОК, что бы его успокоить (л.д. 188). А удар ОК нанес, по этой версии БЖ, когда они уже с ней (!) спускались с крыльца по той же правой лестнице. БЖ подчеркнула: Она сама подошла ко ОК, они не стояли и не разговаривали, они спускались с крыльца. БЖ: «Я подошла к тебе, что бы успокоить» (л.д. 193), «Тут ПОДОШЛА я … мы с ним спускаемся … и уже на спуске он меня ударил», «Мы не стояли, не разговаривали» (л.д. 188-189), но (!) «Удар ты мне нанес не вовремя движения» (л.д. 191). Кроме этого, в своих показаниях БЖ всегда говорила и показывала, что удар ОК нанес махнув кулаком влево (в сторону).
Это полностью противоречит словам ее матери — единственной свидетельницы. По ее словам не БЖ пошла за ОК, а ОК за ней. И дорогу ОК никому не закрывал и к крыльцу не прижимал: «БЖ спускалась по лестнице. ОК пошел за БЖ … БЖ спустилась с лестницы и остановилась. ОК тоже остановился. В ходе разговора он нанес резкий короткий удар кулаком БЖ в правую руку» (л.д. 92). Затем БТ уточнила (л.д. 93): «БЖ свернула на тропинку и остановилась. Вы с БЖ стояли лицом к друг другу, точнее БЖ стояла вполоборота к вам. В этот момент вы нанесли удар». На вопрос адвоката ВД «Каким образом ОК нанес удар?» БТ ответила: «Когда БЖ хотела уйти, он ее стукнул сделав движение рукой вперед».
Такого-то ноября 2010 года в своих показаниях (л.д. 147 и аудиозапись заседания) БТ пояснила «он бил рукой, тычком». На вопрос адвоката АЕ «куда нанесен удар» ответила: «Я видела в руку. В какое место точно я не видела». При этом показала, что удар я нанес махнув рукой вперед. На вопрос адвоката ВД «каким образом я ударил и в какую сторону» БТ пояснила, что БЖ стояла от меня сбоку вполоборота, при это ответив: «Но если она стояла перед ним — конечно перед собой (ударил)». На уточняющий вопрос мирового судьи «Правильно ли вы отвечаете: Удар прямо перед собой, рукой вперед?», БТ ответила «Да».
3.3. По словам косвенной свидетельницы СУ (л.д. 90-91) когда БЖ около 17-00 02 сентября 2010 года вернулась на работу, она показала ей «красный локоть». На вопрос адвоката АЕ (л.д. 90): «Обращалась ли БЖ в травмопункт?» СУ ответила: «Да, но не в день нанесения удара». Это противоречит показаниям БЖ. По ее словам покраснение на локте она увидела только когда пришла с работы домой (л.д. 2, 74), а в травмопункт она поехала в этот же день (л.д. 124-126).
3.4. Суд не учел, что свидетель НД дважды показал (л.д. 93-94, 211-215), что ОК побой БЖ не наносил, ссоры никакой не было, они друг за другом вокруг крыльца не ходили, они вышли на крыльцо, прямо у дверей ОК присел на корточки поговорить с дочерью, и после они вместе пошли на выход с территории детского сада.
3.5. Несмотря на существенные и принципиальные противоречия в показаниях БЖ и свидетелей стороны обвинения суд признал их «логичными, согласованными, последовательными и не содержащими существенных противоречий» (стр. 4, 5 Постановления) и «считает необходимым положить их в основу ОБВИНИТЕЛЬНОГО приговора» (стр. 3 Приговора).
При этом, показания стороны защиты суд признал достоверными «лишь в части не противоречащей показаниям» стороны обвинения(стр. 3 Приговора)!
«Показания подсудимого, как противоречащие иным доказательствам, (не смотря на то, что показания ОК полностью подтверждаются свидетелем НД и материалами дела!) суд признает недостоверными, расценивает их как избранный подсудимым своеобразный метод защиты» (стр. 3 Приговора).
3.6. Суд не принял во внимание то, что Заключение экспертизы и показания судебного эксперта МУ противоречат Постановлению о назначении судебно-медицинской экспертизы от октября 2010 года (л.д. 48-49) и в части размещения кровоподтека: Акту судебно-медицинского освидетельствования от сентября 2010 года (л.д. 57-58), Заключению эксперта (л.д. 102-104), показаниям БЖ (л.д. 192). В Постановлении сказано (стр. 5): «Экспертизой установлено, что у БЖ имелся кровоподтек в области правого локтевого сустава, не повлекший расстройства здоровья (вреда здоровью). Кровоподтек размещен одновременно на наружной и задней поверхности локтевого сустава, наибольшая его локализация — на задней поверхности локтевого сустава». Это противоречит Акту судебно-медицинского освидетельствования и Заключению эксперта. В Акте СМЭ и Заключении эксперта указано: «На наружной поверхности правого локтевого сустава (имелся) кровоподтек…». Такого-то февраля 2011 года (л.д. 147 и аудиозапись заседания), в ходе судебного заседания, на уточняющий вопрос мирового судьи, судебный эксперт МУ пояснил, что «кровоподтек наиболее локализован на наружной поверхности». Так же МУ пояснил, «внешняя поверхность», по его мнению, это «наружная поверхность» и показал наружную, заднюю, внутреннюю и переднюю поверхности локтевого сустава. Но апреля 2011 года пытаясь объяснить в суде свои ошибки в Заключении (кровоподтек на наружной поверхности, а ударил по задней) эксперт МУ показал «кровоподтек расположен одновременно на наружной и на задней поверхности локтевого сустава, наибольшая локализация — на задней поверхности локтевого сустава» (стр. 2 Приговора, стр. 5 Постановления). Это полностью противоречит Акту СМО и Заключению эксперта Оба документа подписаны тем же экспертом МУ. При этом, в судебном заседании апреля 2011 года, эксперт МУ признал, что наружная и задняя поверхность руки, это разные части тела (л.д. 215).

4. Выводы суда, изложенные в Приговоре, содержат существенные противоречия:
4.1. В Приговоре сказано (стр. 1): «УСТАНОВИЛ: … нанес кулаком левой руки один удар в заднюю поверхность правого локтевого сустава БЖ». Это прямо противоречит тексту Приговора: «БЖ показала … нанес один удар кулаком левой руки в наружную поверхность правого локтевого сустава» (стр. 2).
4.2. На стр. 2 Приговора сказано: «При осмотре БЖ было установлено, что на наружной поверхности правого локтевого сустава имелся кровоподтек…» В следующем абзаце: «кровоподтек расположен одновременно на наружной и на задней поверхности локтевого сустава, наибольшая локализация — на задней поверхности локтевого сустава». На стр. 3 Приговора: «Акт … согласно которому у БЖ на наружной поверхности правого локтевого сустава имелся кровоподтек…»

5. Суд не принял во внимание, что Заключение эксперта (л.д. 102-104) не соответствует требованиям ст. 204 УПК РФ, закону «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» №73-ФЗ от 31 мая 2001 года, приказу №346 Министерства здравоохранения РФ от 12 мая 2010 года и должно быть исключено из материалов дела как недопустимое доказательство (ст. 75 УПК РФ). В Заключении эксперта отсутствуют ответы на поставленные перед ним вопросы о «локализации и давности повреждений» (Постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы от октября 2010 года — л.д. 48-49), отсутствует обоснование выводов эксперта и не указаны методики проведения исследований. Выводы судебного эксперта МУ противоречат данным Акта СМО (л.д. 58) и данным освидетельствования указанным в самом Заключении: «На наружной поверхности правого локтевого сустава (имелся) кровоподтек» (л.д. 103) но возник он от удара «в область задней поверхности правого локтевого сустава» (л.д. 104)! При этом в Постановлении о назначении судебной экспертизы от октября 2010 года (л.д. 45) сказано только, что ОК и БЖ стояли к друг к другу боком и ОК «нанес БЖ один удар кулаком левой руки по внешней стороне локтя правой руки». На каком основании судебный эксперт МУ пришел к выводу, что ОК ударил БЖ «в область задней поверхности правого локтевого сустава» ни он, ни БЖ объяснить не смогли.

6. При рассмотрение дела суд проигнорировал и не рассмотрел по существу наличие противоречий в показаниях стороны обвинения, противоречия в тексте Приговора, противоречия в показаниях судебного эксперта и судебно-медицинских документах, несоответствие Заключения эксперта требованиям законодательства, не принял во внимание откровенную ложь содержащуюся в тексте Приговора (показания о личной неприязни) и Постановлении о назначении СМЭ (фактически за 3 месяца до дачи показаний мировой судья уже «установила» «признательные» показания!). В соответствии со ст. 49 п. 3 Конституции РФ «неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого». Это означает, что если доказательства по делу спорны или противоречивы и могут получить различное толкование, то решение должно быть вынесено в пользу обвиняемого. Правила о толковании сомнения в пользу обвиняемого относятся только к тем сомнениям, которые не могут быть устранены после исследования и тщательной проверки всех обстоятельств дела. Суд вынес обвинительный приговор исключительно на основании противоречивых, путанных и откровенно лживых «доказательствах» стороны обвинения, отказавшись установить точные, фактические обстоятельства дела. Считаю, что таким образом суд грубо нарушил принцип «презумпции невиновности» предусмотренный Конституцией РФ и УПК РФ.

Руководствуясь статьями 402, 407 УПК РФ,

прошу:

Возбудить надзорное производство по жалобе и отменить состоявшиеся судебные решения (Приговор мирового судьи судебного участка № от февраля 2011 года (дело №), Постановление Рыбинского городского суда от апреля 2011 года, Кассационное определение от мая 2011 года) по делу №.

З.Ы. Какое решение примет суд?