Мнение: 400 обществ инвалидов!

“Помнится, еще будучи достаточно неопытным политтехнологом, лет так 6-7 назад, вел я кампанию на Колыме, точнее, “в столице Колымского края” – чудесном городе Магадане. Среди прочего с самого начала встал вопрос – работа с общественными организациями. Штабисты меня спрашивают – ну как, с инвалидами работаем? Я прикидываю: инвалидов в любом городе хватает, может быть, 2-3 процента избирателей… “Берем! – говорю. – Тащите их всех сюда! Со всеми будем договариваться!” Я помнил, что еще до этого, в другом городе, мы очень славно поработали вместе с тамошней городской организацией инвалидов: они нам и листовки клеили, и помещение свое предоставили, и оргтехникой помогли – словом, красота!

На следующий день, ура, приходит один: я, говорит, Председатель городского общества инвалидов. Сам хромой, на лице повязка, как у пирата: одного глаза нет. Что ж, велкам! Сели с ним обговаривать условия сотрудничества, сразу не договорились, решили встретиться на неделе.

На следующий день приходит еще мужик: на вид почти здоровый, но, когда двигается, видна некоторая раскоординированность движений, и заикается страшно. ДЦП, судя по всему. Я, говорит, Председатель городского общества инвалидов. – Так у меня вчера уже был ваш представитель! – говорю. Нннн-нн-нет, – отвечает с большой натугой пришедший, – тот другой. У нннннннн-нннас ддддд-дддругое общество. Я удивляюсь, но виду не подаю; с этим тоже у нас выходит плодотворный диалог (хоть и долгий; ну да я, впрочем, тоже порой заикаюсь, так что ничего) – обговариваем условия, меня несколько поражают аппетиты подопечных моего визави, и я беру тайм-аут на пару дней.

Ближе к вечеру – звонок: вежливый бесцветный голос спрашивает мое имя, потом представляется как “Председатель окружного общества инвалидов города Магадана”, просит о встрече. Я, уже несколько обалдев, соглашаюсь. Приходит слепой в сопровождении двух вполне зрячих мордоворотов, с порога заявляет, что у него самая широкая сеть и он предлагает наилучшие условия агитации… По ходу беседы звонит телефон, и ко мне пытаются прорваться еще два “Председателя общества инвалидов”.

Я в шоке; бросаюсь к зашедшему случайно местному юристу, которого мы буквально за день до этого подрядили кое-что сделать для нас…
– Слушай, – говорю, – тут такая странная картина. Мне постоянно звонят какие-то председатели “обществ инвалидов”. Откуда столько? Может, ты знаешь?
– Знаю, конечно, – спокойно отвечает юрист. – Ты бы полистал городской справочник-то. Вообще у нас в городе около 400 обществ инвалидов.
– СКОЛЬКО?? – спрашиваю я страшным голосом. – Что за шутки?! В Магадане жителей-то – меньше 150 тысяч! Какие 400?!
– Ну а что, – пожимает плечами юрист. – У нас люди с гонором, сам же видишь. Никому неохота под кем-то ходить. А общество инвалидов – вещь полезная: там дотации всякие положены из бюджета, гранты можно срубить, какую-нибудь западную благотворительную помощь. Вот и регистрируют все, кому не лень. Там у каждого – родственники в основном. Но закон не запрещает, так ведь?

Я тихо застонал…” (2009)

Эх, какая была вольница! Сейчас, конечно, нет ничего похожего. Хотя и не совсем понятно, как это добились – ведь, по идее, по-прежнему любые три инвалида могут создать свое “общество”, закон-то этого по-прежнему вроде как не запрещает… Но нет – пропала охота. В полицейском государстве не забалуешь. У нас теперь, как и в совке, всего – строго по одному, в крайнем случае – по два! Народу нравится.

Источник: Размышления вольного социолога