Мнение: Зачем я сплю с его женой?

Ну и для разнообразия, а также сравнения – недавний очередной шедевр от нашего давнего любимца, профессора математики родом из Молдавии, американского гражданина Вадима Ольшевского (не путать с Ольшанским!). В этом своем рассказе он превзошел себя (в том числе и в плане количества знаков). Но читается как всегда – запоем!

“РУССКИЕ РАЗГОВОРЫ В РАЗДЕВАЛКЕ. Две недели назад начался семестр, и я опять стал ездить в университет. Два раза в неделю. После лекций я хожу в спортзал, заниматься с тренером Василием Степановичем. Два раза в неделю. У нас группа, три профессора. Мы арендуем комнату, покрытую матами. Это, по сути, HIIT, бег по кругу, ходьба на корточках, отжимания, резиновые ленты, гантели. Хотя всем за 40, а кому и за 50, но мы именуем друг друга просто по имени. Вадим, Максим, Олексий. А Василию Степановичу всего 27, но мы к нему только по имени отчеству. Размер его бицепсов не позволяет иначе.

После занятия мы с Олексием и Максимом идем в душ, а потом в университетский супермаркет напротив. Там на втором этаже есть кафе, и мы пьем там чай. Отвратительный чай, между нами, девочками, из бумажных стаканчиков. Я пью и не подаю вида, что чай плохой. Мы же не чай туда пить идем, а почесать языками.

Короче, каждый раз, когда мы там, туда заходит и Василий Степанович. И каждый раз с новой женщиной лет под 50. Увидев нас, он всегда смущается до неимоверности, потом преодолевает стыд, и смотрит на нас победным взглядом. Словом, очень мало сомнений, что у него с этими женщинами что-то есть. Причем, я их всех знаю, они почему-то все тоже профессорши нашего факультета литературы. Писательныцы. С именем. У них у всех по 3 или 4 высокоморальных книги вышли в издательстве Random House. В самом главном. Замужние, между прочим. Но знаете русскую поговорку? Муж не стена, может и подвинуться. Тем более, когда такие бицепсы.

Я думаю, они у Василия Степановича тоже в какой-нибудь группе занимаются фитнесом. А потом они предлагают ему выпить чаю. В Америке же женщины должны такие вещи предлагать, а иначе это будет патриархальным оскорбительным пережитком.

Естественно, разговор у нас с Максимом и Олексием тут же заходит о супружеских изменах.

– Ребята, – говорит Максим. – А у вас с замужними что-то когда-нибудь было?
– У меня никогда, – с улыбкой отвечает Олексий. Врет, наверное.
– Так мы тебе и сказали, – улыбаюсь я.
– А что тут скрывать? – удивляется Максим. – Мы же здесь все свои.
– Допустим, было, – говорю я. – Но это как-то неправильно же, да? Неохота в таком признаваться. А допустим, что не было. Тогда тоже как-то стыдно. Получается, что мы неопытные. Лучше промолчать!
– А раз ты спрашиваешь, – догадывается Олексий, – значит у тебя было?
– Не то что было, – вздыхает Максим. – У меня уже год роман с одной замужней девушкой. Родом, кстати, из станицы Елизаветинская Краснодарского края. Ксюша ее зовут, но она себя называет Кармен.
– Почему Кармен? – удивляюсь я.
– А у нее муж пуэрто-риканец,- объясняет Максим. – Он ее так называет.
– А как ты с ней познакомился? – интересуется Олексий. – Она тебе сразу сказала, что замужем?
– Не сразу, – улыбается Максим. – На втором свидании, в гостинице, после секса.
– А ты сильно расстроишься, – она спрашивает и смеется, – если я тебе скажу, что я замужем?
– Я, кстати, сильно расстроился, – смеется Максим. – Потому что секс был очень хорошим. Я уже раскатал губу. Как говорит Кармен, у меня чакры сразу открылись.
– А зачем тебе это было нужно? – спрашиваю ее? – Изменять мужу?
– А что, ему можно, а мне нельзя? – она смеется. – Ты знаешь, что такое латиноамериканская культура?
Я не знал.
– В России у замужних женщин было в среднем по 20 партнеров, – она мне сообщает.
– Да, – удивляюсь. – Откуда такие данные?
– А у них на юге по 200, – она говорит. – Это такой лайфстайл! Там это все делают. Нельзя абсолютно, но делают абсолютно все.
– И ты тоже решила? – спрашиваю. – Вслед за ними?
– Понимаешь, – это она. – Моя лучшая подруга из станицы Каневская развелась с мужем. И стала ходить на свидания, и мне рассказывать. Тебя водят по ресторанам, дарят цветы, делают комплименты. И мне тоже захотелось.
– Словом, ребята, – перешел Максим к дальнейшему развитию событий. – Через месяц чувствую – влип. По самые помидоры. Влюбился. Думаю о ней, жду субботы всю неделю. Там же такое делается! Такой темперамент! Казачка! Просто один сплошной Шолохов!
– Может, жениться? – думаю. – Отбить ее у этого Пабло? У него же даже высшего образования нет. У него франшиза Pizza Hut.
– Но нельзя, – говорит Максим. – Она же слишком простая. Знаете, что она мне после первого свидания в ресторане сказала? Что следующий раз мы встретимся в гостинице. Я буду после работы, так что принеси суши из Fugakyi, хорошие. Шампанское Вдову Клико, белый пушистый халат и клубнику. Чтобы все было как в моем любимом фильме Pretty Woman. Представляете? Не Тарковский, не Бергман, а Pretty woman.
– Принес вдову Клико? Принес халат? – смеется Олексий.
– А куда ж я денусь? – улыбается Максим. – Принес, конечно.
– И еще принеси, – она мне говорит, – колонки с surround sound. С Dolby Athmos. И запиши всего Шуфутиского. Мы будем трахаться под Шуфутинского.
– О боже, – смеется Олексий. – Не женись. Потом всю жизнь будешь Шуфутинского слушать.
– Нет, ребята, – не соглашаюсь я. – Для истинной любви нет преград. Если любишь, то ты будешь и Шуфутинского с радостью слушать.
– Какого Шуфутинского, – вздыхает Максим. – Там Верка Сердючка. А я иду такая вся, в Дольче Габана.
– Словом, вопрос о жениться отпадает, – говорит Максим. – И дело не во вкусах. Она же проще меня в 100 раз. Она из меня только 1/100 понимает.
– А сколько она должна понимать, чтобы на ней жениться? – спрашиваю я.
– Ну, хотя бы половину, – говорит Максим. – Не знаю сколько, не думал. Но точно больше 1/100.
– Короче, – смеется Максим. – Встречаемся в гостинице в очередной раз. И вдруг я ей говорю, – выходи за меня? Я жить без тебя не могу. Сам от себя не ожидал.
– Да ты что? – она опешила. – Правда, что ли? Я не могу, я Пабло люблю.
– Главное, – смеется Максим. – Я же как думал? Я думал, что это данность, что я лучше ее Пабло. Профессор университета, как никак. Я думал, что все карты у меня в руках. Что если я ее позову, она сразу побежит. А тут – такой удар по самолюбию.
– Не плачь, – она мне говорит. А у меня правда слезы текут. – Я же у тебя есть, верно? Не все так плохо. Да брось, все же отлично. Тем более, зачем тебе такая ветренная жена?

– Короче, – рассказывает Максим. – До этого разговора наши встречи были фаном. Такая жизнь пошла! А как она мне отказала, сразу появилась горечь. Я ждал субботнего свидания всю неделю, но каждая встреча кончалась ссорой. Я курить начал. Чтобы успокоиться. Она убегает к своему Пабло, я достаю сигареты на стоянке гостиницы. Сажусь на обочине. Потом вторую сигарету.
– И я стал ходить на другие свидания, – рассказывает Максим. – С другими женщинами.
– Я тебе не разрешаю, – мне Кармен говорит. – Ты должен быть моногамным. Зачем ты ходишь на свидания с этими толстыми кикиморами? Лучше меня ты все равно никого не найдешь.
– Главное, – говорит Максим. – Она же права. Хожу на свидания, и с каждого хочу сбежать.
– Главное, – смеется Максим. – Я же подсел на сигареты. А на свиданиях курить нельзя. И я сижу, разговариваю, а сам курить хочу дико. И с одними ухожу со свидания через полчаса, с другими через час. До полутора часов ни разу не дотянул. Такого ни одна женщина не стоит!
– Да, но ты же замужем, – говорю я Кармен. – А мне надо устраивать свою жизнь.
– Какая разница? – она отвечает. – У тебя одна женщина, а у меня два мужчины. Один, два, разница невелика.
– Я не могу, – я ей говорю. – Я буду на свидания ходить. Пойми, мне надо устраивать свою жизнь!
– Тогда я тебе изменю, – она говорит. – Ты этого хочешь?
– А ты как думал? – говорит Кармен. – С твоим сыном изменю, сколько ему лет, 22 уже?
– Ну, что? – горько усмехается Максим. – Изменила таки. Не с сыном, слава богу, он далеко, в Беркли. А с моим лучшим другом.
– Словом, – вздыхает Максим. – Это была такая мука… Главное, я же не мазохист! Мне эта Санта Барбара совсем не близка. Это не мое! А что делать? И с ней не выходит, и без нее не могу.
– Да, – протянул Олексий. – Лучше всего, конечно, порвать с ней. Забанить в соцсетях, удалить номер телефона.
– Олексий прав, – говорю я. – Это же аддикция. Зависимость. А природа аддикции одинакова. Неважно, аддикция к алкоголю или к женщине. Нельзя бросить пить постепенно. Если бросать пить, то резко. Вылить весь алкоголь. Не ходить в супермаркеты, где вино продают.
– Невозможно, – говорит Максим. – Я же проверяю ее в фейбуке каждый час. Что за фотографии, где она была с Пабло. Горит ли она зеленым огоньком.
– Я купил китайский GPS, – говорит Максим. – Прицепил ей под ее машину. И стал отслеживать в интеренете ее маршруты.
– Да ты что? – воскликнул Олексий. – Ну ты и влип!
– По самые помидоры, – вздохнул Максим. – И я выяснил, что помимо меня у нее есть еще два любовника. Оба русские. Программисты. Выследил их в гостинице, подошел к двери номера. Слышу – шампанское отрывают и слушают Верку Сердючку. Пипец. Вышел из гостиницы, сел на стоянке на обочину. Возле ее машины. Закурил. Через два часа она выходит. Видит меня, конечно.
– Ты за мной следил? – спрашивает. – Не плачь. Хочешь, пойдем назад в гостиницу? Сережа за номер за сутки заплатил.
– Иди в задницу! – я ей говорю. – Пропади ты пропадом!
– Так, – она говорит. – А ну-ка быстро перестал хныкать! Ну что ты, как маленький, ей богу?!
Взяла меня за руку и повела в номер.
– И ты пошел? – поразился я.
-Пошел, конечно, – улыбнулся Максим. – Я не смогу, – говорю ей. – В тебе только что был член другого мужчины.
– Еще как сможешь, – она смеется. – Куда ты денешься с подводной лодки?
– Смог? – поинтересовался Олексий.
– Еще как смог, – ответил Максим. – Четыре раза.
– Ужас, – только и смог произнести я. – Ужас.

Максим посмотрел на меня и продолжил свой рассказ.

– Все, – говорит мне Кармен. – Мальчик мне отомстил за мое блядство. Я теперь не виновата.
– А вечером, – смеется Кармен. – У меня Пабло по расписанию. Три мужчины в день! Такого у меня еще не было!
– Я читал статью в одном журнале, – говорит Олексий. – Почему женщины выходят замуж за алкоголиков и абьюзеров? Потому что качели. Он ее бьет, трагедия. А потом он просит прощения, у них примирительный секс. Качели. После гормона несчастья идет гормон счастья. И люди подсаживаются на эту синусоиду. Поэтому рвать надо сразу после первого раза! Иначе влипнешь!
– Ты должен с ней порвать! – решительно произнес Олексий. – Возьми саббатикал на год. Поезжай в Японию. Ты должен с ней порвать!
– Я уже порвал, – вздохнул Максим. – Без всяких Японий.
– А как у тебя получилось? – спросил я. – Как ты нашел в себе силы?
– А мы месяц назад на свадьбу пошли, – сказал Максим. – Ее подруга из станицы Каневская замуж вышла. Наконец. И меня тоже позвали.
– И вот там, на свадьбе, – рассказывает Максим. – Кармен танцует со своим Пабло медленный танец. Прижимается к нему. А на ней такое платье, на бретельках. И вся грудь угадывается. И она на меня смотрит своим веселым взглядом. Потом начинает его целовать, а глазом своим задорным на меня косит. Ну, я пошел покурить.
– А тут, – рассказывает Максим. – Пабло ее выходит. Берет у меня сигарету.
– Сто лет не курил, – затягивается.
– Русские женщины удивительные, – говорит мне. – У наших души нет, один расчет. Наши не умеют любить. А у русских женщин есть душа!
– Я его слушаю, – рассказывает Максим, – и вижу, что его Кармен за нами наблюдает из зала. Через окно. Улыбается. И я как-то чувствую себя немного не в своей тарелке. До свадьбы ее Пабло был для меня абстрактным. Ну, есть у нее муж. Но он где-то там. Его, по сути, и нет почти. А тут, вот он. И он такой интеллигентный. Молодой, как она. Моложе меня лет на 10. И знаете, на кого похож? Копия Валерки из фильма «Неуловимые мстители». Спокойный такой, умный. Приятный очень. И я чувствую к нему симпатию. Эх, Валерка, Валерка! Не знаешь ты русских женщин. Кармен, говоришь? Шолохова читай! Аксинья!
– Мы разучились любить, – говорит мне Пабло. – Я недавно прочитал один старый рассказ, в Америке люди умели любить 100 лет назад. И он мне начинает пересказывать «Дары Волхвов» О’Генри. Как он продал свои любимые часы, чтобы подарить ей набор гребенок для волос. А она остригла волосы налысо, чтобы подарить ему кожаный ремешок для его часов. Этот рассказ каждый русский наизусть знает. Слабенький рассказ. Ну, придумал О’Генри инверсию. И записал ее. Характеры не выписал, глубины нет. Просто байка. Но народу байки достаточно.

– Рассказ слабенький, – говорит Максим. – Но он его пересказывает с таким воодушевлением. Видно, что эта история у него его струнки затронула. И я слушаю Пабло, и вдруг понимаю, что это гениальный рассказ. Потому что у него появился контекст. Его муж перескаывает любовнику своей жены.
– Пабло, – говорит Максим, – так медленно его пересказывает, так подробно. А я его слушаю краем уха только, я же знаю, что там дальше будет. Я его не слушаю, а думаю о своём. И чувствую. Чувствую стыд. Господи… Пошлость свою ощущаю, все сильнее и сильнее. Зачем я сплю с его женой? Когда он вон какой, честный, наивный, романтичный. Бляха муха! Мне же только погулять! А у него это жизнь целая. Бляха муха!
– Короче, – невесело улыбается Максим. – С тех пор четыре недели прошло, а я о ней и подумать не могу. Не беру трубку. Стыдно. Слова ей не могу сказать. Неправильно это.

Мимо нас прошли к выходу Василий Степанович с Мирандой с факультета литературы. Миранда смотрела на нас веселым и уверенным взглядом Кармен.
– Парни, – сказал нам Василий Степанович по-английски. – Увидимся в четверг. Не опаздывайте” (ВАДИМ ОЛЬШЕВСКИЙ).

Источник: Размышления вольного социолога