Откуда взялась мораль

Как люди узнали, что такое «хорошо» и что такое «плохо». Объясняет Валерий Панюшкин и ученые — в книгах, которые мы здесь рекомендуем.

Обычный городской автобус, ехать далеко, вы удобно уселись у окна и читаете книжку. На остановке заходит старенькая бабушка, и вы уступаете ей место. Почему? Вам хочется выглядеть лучше в глазах окружающих? Или для вас важнее собственное мнение о себе? Или вам стало ее жалко и поэтому захотелось помочь? Или вы поддержали общественный договор — сейчас поможете вы, а в старости помогут вам? Вряд ли вы сможете внятно объяснить, почему так поступили. Все мы стремимся совершать хорошие поступки и порицаем плохие. Понимание «что такое хорошо и что такое плохо» объединяет всех нормальных людей. Но откуда оно берется? Раньше ответы на этот вопрос искали только теологи и философы. Сегодня свои ответы предлагает наука.

Разум или чувства?

«Идет жестокая война, вы прячетесь от вражеских солдат в комнате с десятью другими людьми, включая маленького ребенка. Ребенок начинает плакать… Он вот-вот выдаст ваше тайное место…» Это не отрывок из киносценария и не сюжет компьютерной игры. Это задание в психологическом эксперименте, который описан в книге известного нейропсихолога Майкла Газзаниги «Кто за главного». После леденящего кровь описания ситуации у испытуемых спрашивали: «Правильно ли будет задушить ребенка, чтобы остальных девятерых человек не обнаружили и не убили?»

Зачем экспериментаторы мучили людей такими вопросами? Они пытались выяснить, как человек принимает моральные решения — разумом или чувствами. Что отвечали люди? По-разному. Многие колебались. Едиными в своем мнении были только пациенты с нарушениями в тех областях мозга, которые отвечают за эмоции. Их ответ был быстрым и прагматичным: естественно, ребенка надо задушить.

Фото: Петр Ковалев / ТАСС

Что лежит в основе морали — разум или чувства? На протяжении столетий об этом спорили великие умы. При этом многие пытались сконструировать хорошую мораль, опираясь на доводы рассудка. Золотое правило нравственности, известное с древних времен, гласит: «Не делай другим того, чего не хочешь себе». Или в евангелической редакции: «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними». И ведь действительно, это в высшей степени разумно. Если бы все договорились соблюдать это правило, зла в мире стало бы намного меньше.

Иммануил Кант довел рациональный подход до блеска.

Он верил, что нравственные законы можно не только логически обосновать, но и сделать всеобщими. Для этого каждый человек должен вырабатывать для себя такие правила жизни, которые можно было бы распространить на всех.

Например, если ты считаешь для себя нормой уклоняться от уплаты налогов, представь — хотел ли бы ты жить в обществе, где все не платят налоги. Так, поверяя логикой жизненные принципы, Кант надеялся построить универсальную мораль.

В противоположность Канту и другим «конструкторам» морали шотландский мыслитель Дэвид Юм и его последователи считали, что мораль возникает благодаря переживаниям. Человек так же естественно распознает добро и зло, как воспринимает цвета и звуки. Мы воспринимаем помощь как хороший поступок, потому что она вызывает хорошие чувства, а воровство и обман считаем «грязными делами», потому что они вызывают отвращение. Наблюдая плохие и хорошие поступки других людей, сострадая и радуясь, негодуя и восхищаясь, люди вырабатывают мораль.

Так бы и длился спор между философскими школами бесконечно, если бы не вмешались биологи. Они обнаружили, что к нравственным поступкам способны не только люди.

Мораль и сопереживание

Франц де Вааль в книге «Истоки морали» рассказывает трогательную историю из своего опыта наблюдений за шимпанзе. Тяжелобольной, умирающий Амос сидел в одной из ночных клеток и неровно дышал, а по его морде катился пот. Его сородичи то и дело заглядывали в клетку с беспокойным видом, но самую большую заботу проявляла одна из самок. Дейзи поддерживала голову Амоса и почесывала чувствительные места за ушами. А затем она принялась таскать ему целыми охапками мягкую древесную стружку, из которой шимпанзе обожают строить гнезда. Она напихивала стружку между стенкой клетки и спиной умирающего. «Это было похоже на то, как мы поправляем подушки в постели больного», — говорит ученый.

Фото: Егор Алеев / ТАСС

Очевидно, что обезьяны не знакомы с библейским заветом «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». Откуда же такая склонность к нравственным поступкам?

Ответ на этот вопрос нашел итальянский ученый Джакомо Риццолатти, который 30 лет назад открыл в мозге у обезьян зеркальные нейроны. Позже зеркальные нейроны были обнаружены и у других млекопитающих, и даже у птиц. Но щедрее всех ими одарен мозг человека. Зеркальные нейроны возбуждаются не только, когда мы сами что-то делаем, но и когда наблюдаем, как это делают другие. Тем самым они помогают нам понимать чужие намерения, заставляют нас подражать и сочувствовать. Последнее слово хорошо объясняет, откуда взялась мораль. Механизм прост: если ты чувствуешь боль другого, как свою, то, помогая ему, ты избавляешь себя от страданий.

Если бы Дэвид Юм дожил до открытия зеркальных нейронов, он был бы счастлив, ведь он еще в XVIII веке утверждал, что мораль возникает из сопереживания.

Чистый расчет

Известный популяризатор науки Мэтт Ридли в книге «Происхождение альтруизма и добродетели» приводит другой пример из жизни обезьян. В свойственной ему игривой манере автор предлагает читателю вообразить себя бабуином, который наслаждается медовым месяцем в обществе самки. Ридли продолжает так: «Если вы видите, как посторонний самец подходит к своему другу, по-особенному склонив голову, будьте начеку. Тот бабуин говорит другому: «Как насчет того, чтобы вдвоем напасть вон на того парня и умыкнуть у него девочку?» Двое против одного. Исход борьбы предрешен». И вот вы уже позорно уносите ноги, лишившись подруги. Однако самое интересное в том, что будет дальше. В итоге только один самец спарится с отвоеванной у вас самкой. Так зачем же это нужно второму? Он что — альтруист? На самом деле все просто: бабуин вступает в коалицию потому, что ожидает ответной услуги от того, кому помогает. А если его ожидания будут обмануты, то коалиция распадется и обманщик, скорее всего, будет наказан.

Биологи называют такое поведение реципрокным (взаимным). Оно довольно широко распространено у разных животных.

Члены сообщества помогают друг другу, и от этого выигрывают все. При этом отказываться от честного сотрудничества невыгодно: эгоистам и обманщикам перестают помогать.

Если бы Иммануилу Канту довелось лично ознакомиться с открытиями биологов, он бы усмотрел в этом торжество своей идеи. Еще бы! Даже животные способны понять преимущества золотого правила нравственности и поступать разумно.

Здесь вы вправе сказать «стоп-стоп-стоп» и спросить: «Разве животные настолько разумны, что понимают принципы морали?» Конечно нет. Им и не требуется быть разумными. За них сложный моральный выбор делает естественный отбор.

Эволюционное преимущество

На протяжении всего XX века биологи пытались разобраться, как работает этот удивительный механизм, вырабатывающий у животных «нравственное поведение». И в конце концов разобрались. Поворотным пунктом стала знаменитая книга «Эгоистичный ген». В ней Ричард Докинз не только обобщил труды других ученых, но и смог рассказать об этом механизме настолько доходчиво, что его суть стала понятна широкой публике. Кстати, вы можете бесплатно скачать «Эгоистичный ген» на нашем сайте.

Биологи описывают примеры «высокоморальных поступков» у млекопитающих, птиц, насекомых и даже у дрожжей.

Бурундук, завидев хищника, встает на задние лапы и громко свистит. Он подает сигнал опасности другим бурундукам, но сам рискует погибнуть первым.

Бурундук. Фото: Zuma TASS

Чайка кричит, когда заметит пищу. Тем самым она привлекает внимание всей стаи. Зачем? Ведь ей же самой меньше достанется. Даже рыбу, которую она успела схватить, могут отобрать. Пчела, защищая улей, жалит врага и зачастую погибает сама, потому что не может вытащить жало.

Понятно, что животные делают свой моральный выбор неосознанно. Ими движет инстинкт. Но почему инстинкт толкает их поступать себе во вред? Представим, что в геноме конкретной особи есть фрагмент, который заставляет ее приносить пользу родственникам даже в ущерб себе.

Условно назовем этот фрагмент «нравственным геном». Пусть в результате самоотверженного поступка «высокоморальное животное» даже погибает. «Нравственный ген» не погибает вместе с ним. У его родственников этот ген, вероятно, тоже есть. И если погибшее животное спасает своей смертью нескольких других носителей «нравственного гена», то этот ген не исчезает, а, наоборот, закрепляется в генофонде всей популяции. Так естественный отбор выковывает «моральное поведение».

Благодаря механизмам биологической эволюции мы наблюдаем в животном мире и проявления заботы о ближнем, и уважение к авторитету, и альтруизм, и реципрокность, и моногамию, и другие формы поведения, которые у людей ассоциируются с высокими моральными нормами.

Биология одна, а морали разные

Вы можете возразить, что биология не в состоянии объяснить все этические нормы в человеческом обществе. И будете совершенно правы. Биологически мы — один вид. Но в каждом обществе, в каждом его слое, поколении или даже в отдельных группах людей могут сложиться совершенно разные моральные системы.

Вот забавный пример, о котором любит рассказывать на своих лекциях Александр Аузан. Несколько лет назад был проведен психологический эксперимент сразу в нескольких странах — России, США, Израиле и Нидерландах. Участникам тестирования описывали такую ситуацию: студент А списал контрольную у студента B с его согласия, а студент C рассказал об этом преподавателю. Затем у испытуемых спрашивали, как они относятся к каждому из этих трех студентов. Надо сказать, что списавшего студента осудили во всех странах. Но в разной степени. Наших соотечественников его поступок возмутил не очень сильно, а американцев — сильно и даже очень. Все осудили доносчика, но тоже в разной степени: американцы — слегка, ведь он же хотел соблюдения правил, а наши — чрезвычайно сильно, потому что русская культура отторгает донос. Раскол произошел по поводу того студента, который дал списать. Жители РФ и Израиля полагали, что он хороший человек, поскольку помог своему. Голландцы проявили неуверенность в своих оценках. Американцы же были непреклонны: этот студент поступил плохо, правила должны быть общими для всех.

Фото: Сергей Мальгавко / ТАСС

А вот совсем не забавный пример. В 2007 году мировые информационные агентства сообщили о том, что в Судане суд приговорил учительницу (британскую подданную) к тюремному заключению с последующей высылкой из страны. Граждане Судана остались недовольны мягкостью приговора и вышли на улицы с требованием смертной казни. Вы спросите, за что? За то, что во время урока дети выбирали имя для плюшевого медвежонка, и учительница разрешила им назвать его именем Мухаммед.

Учительнице еще повезло. В 2015 году оскорбление имени пророка послужило поводом для нападения террористов на редакцию Charlie Hebdo, в результате чего погибли 12 сотрудников этого сатирического журнала.

Очевидно, что национальные, религиозные, бытовые и другие культурные особенности сильно влияют на моральные установки людей, живущих в разных странах или разных слоях общества. Мы это прекрасно знаем на собственном опыте. Но как же этот очевидный факт уживается с открытиями биологов? У современной науки на этот счет есть несколько объяснений. Мы успеем рассказать только об одной из популярных теорий.

Животные позывы и культурные оковы

Американский социальный психолог Джонатан Хайдт вместе с несколькими коллегами разработал теорию моральных оснований (moral foundations). Последняя версия этой теории изложена в книге The Righteous Mind («Праведный разум»), которая, к сожалению, пока не переведена на русский язык. Согласно теории Хайдта, во всех обществах нравственность опирается на шесть моральных оснований, которые сформировались в ходе биологической эволюции. Эти шесть механизмов действуют в нашем мозгу на бессознательном уровне и устойчиво проявляются у людей, принадлежащих к разным культурам и живущих в разных уголках планеты. Каждый из нас, покопавшись в своих высоких порывах, скорее всего, обнаружит в себе эти шесть моральных оснований (кстати, Хайдт не настаивает на цифре «6», список открыт для уточнений).

ПРОДОЛЖЕНИЕ

—

Источник: Новая газета