Переводчик Михаила Горбачева говорит, что Россия [ещё] оценит наследие последнего советского лидера

[Его  часто] Видели, но редко слышали. Лысый усатый Павел Палажченко был тем человеком, который видел завершение  холодной войны вблизи и сделал свой голос услышанным в новой книге, сообщает Оливер Кэрролл из Москвы.

Oliver Carroll

Павел Палажченко с Михаилом Горбачевым (справа) и Рональдом Рейганом на саммите в Рейкьявике,  1986 год  (Wally McNamee/CORBIS/Corbis via Getty Images)

В следующем году исполняется тридцать лет со  дня  распада Советского Союза , и этот [тектонический]  сдвиг примечателен не только своей  значимостью, но и относительным отсутствием кровопролития, которое сопровождало распад. То, что пятнадцати республикам и советскому блоку было спокойно позволено идти своей дорогой, было бесспорным достижением того времени, и особенно Михаила Горбачева .  

Но позднесоветский период и последующие годы не доставили  большой  радости  большинству из тех, кто его пережил, и это сделало 90-летнего Горбачева популярной мишенью для популистов на протяжении всей постсоветской истории России. Самые близкие к нему люди признаются, что не ждут, что  нынешняя элита решит каким-то  образом  отметить эту   годовщину.  

Павел Палажченко, который  в течение шести захватывающих дух лет, с 1985 по 1991 год,  был верным помощником-переводчиком Михаила Горбачева, говорит, что широкая внутренняя критика бывшего лидера   в  обществе  происходит в основном от  незнания. По его словам, действительно  было  сделано  много ошибок, и Горбачев сам признает  это, но было  бы  «абсурдно» обвинять его в том, что с тех пор очень  многое  пошло не так.

«Делать его козлом отпущения 30 лет спустя, когда у [других] президентов было достаточно времени, чтобы сделать что-то по-другому, – безумие», – говорит он The Independent . «Но отсутствие признательности за то, что он сделал, – это не его проблема, это проблема России».

Мало  кто  находился   в  лучшем  положении  чтобы  судить  о метаморфозах конца двадцатого века,  чем  г-н  Палажченко. От скромного начала в Подмосковье – к английскому  языку  его привлекли   мать-учительница и любовь к The Beatles –  до  переводчика  самого  высокого уровня,   какое-то время был одним из самых узнаваемых советских лиц на Западе.  

Палажченко, с его  фирменной   сутулостью переводчика, усами, лысеющей головой и темным костюмом был неотъемлемой частью бесед с  гигантами  эпохи: Маргарет Тэтчер, Рональдом Рейганом, Джорджем Бушем-старшим, Гельмутом Колем. Многие из этих исторических личностей уже  покойники (90-летний «боец» Горбачев – заметное  исключение), – но они воскрешены на страницах новых мемуаров г-на Палажченко «Время и профессия», опубликованных на русском языке в начале декабря.

Эти воспоминания  соединяют воедино   всю   жизнь переводчика –  от детства до саммитов «холодной войны» между Рейганом и Горбачевым в Женеве (1985 г.) и Рейкьявике (1986 г.), которые открыли путь к заключению договоров о массовом сокращении вооружений.

Они напоминают о  многих  забытых позициях того времени: Маргарет Тэтчер,  например, инстинктивно выступала против воссоединения Германии. (Она боялась, что изменения будут «слишком серьезными для Центральной и Восточной Европы», – вспоминает г-н Палажченко, а новая могущественная Германия «нанесет ущерб» интересам Великобритании на континенте.)

«Отсутствие признательности за то, что сделал Горбачев, – это не его проблема, это проблема России».

Бывший дипломат, который признает, что у него сложилось противоречивое  мнение  о «большем, чем жизнь»  британском лидере,  говорит, что союз между Тэтчер и Горбачевым был одним из главных двигателей того времени. Правый премьер-министр рано поняла, что Горбачев – советский  лидер  нового типа, он говорит: «Они поладили, несмотря на то, что в философском отношении были очень, очень разными людьми. Между ними никогда не было никаких личных противоречий, и Маргарет Тэтчер больше других верила, что Горбачев действительно искренен,  что  он  говорит правду».

Михаил Горбачев в 1989 году (Getty Images)

Тэтчер поддерживала его  даже   отойдя  от  дел. Она особенно критически относилась к отсутствию поддержки  Михаила Горбачев в трудные недели после встречи G7 в июле 1991 года. Ее интуиция её  не  подвела: месяц спустя,  сторонниками жесткой линии  была предпринята попытка военного переворота, после которой позиция реформатора,  зачинателя  перестройки стала несостоятельной.

«Тэтчер была права, Запад мог бы сделать больше, чтобы помочь», – вспоминает Палажченко. «Но, честно говоря, не намного больше, поскольку корни и проблемы были в основном внутренними».

Рассказ человека в комнате также проливает свет на другой важный вопрос отношений  СССР  и  Запада: расширение НАТО. Президент РФ Владимир Путин регулярно ссылается  на  обещание, якобы данное  Соединенными Штатами  советскому руководству, не продвигать НАТО на восток. Для г-на Путина это повод для его граждан опасаться Запада. По словам Палажченко, он «по какой-то причине» ошибается.  

Бывший советский дипломат говорит, что, безусловно, было обещание, данное Джеймсом Бейкером, госсекретарем США при Джордже Буше-младшем, но это обещание касалось только нейтралитета Восточной Германии. Он добавил, что американцы,  со  своей  стороны, выполняют  условия  сделки, защищая страну бывшего советского блока от крупных военных объектов и ядерного оружия.  

«Просто невозможно, чтобы Восточная Европа обсуждалась в подобных терминах», – говорит переводчик. «Это означало бы внесение поправок в Североатлантический договор, в котором говорится, что НАТО является открытой организацией».  

Г-н Палажченко уверен, что те, кто сегодня продвигает идеи, понимают эту реальность. Он слишком дипломатичен, чтобы обвинять их в лицемерии, но намекает на глубинные различия в  мировоззрении. Отношения между Горбачевым и Путиным сложные, хотя и «взаимоуважительные».  

«Горбачев довольно открыто высказывал свои позиции по нынешнему международному положению России», – говорит переводчик. «Ни для кого не секрет», что его бывший босс сетовал на отсутствие доверия между США и Россией. Или что ситуация вряд ли скоро улучшится, учитывая хорошо известную враждебность между Владимиром Путиным и новым президентом США Джо Байденом. Не говоря уже о последствиях явно  спонсированного государством  отравления лидера оппозиции Алексея Навального.  

Но неоспоримая напряженность не означает, что две стратегические сверхдержавы не могут найти взаимопонимание, говорит Палажченко. Существуют  «очевидные области сотрудничества в стратегической сфере», и остается  еще время – «год или два», чтобы спасти основные рамки стабильности времен холодной войны, которые он помогал согласовывать.  

Первым шагом было бы продление нового договора о сокращении стратегических вооружений, срок действия которого истекает в феврале, а затем переговоры по его преемнику. Договор о РСМД, касающийся ядерных ракет меньшей дальности, отклоненный администрацией Трампа в прошлом году, также может быть «возрожден» в той или иной форме при наличии воли с обеих сторон.

«Идея мира без ядерного оружия сейчас не популярна ни в администрации США, ни в правительстве России», – говорит Палажченко. «Но если вы посмотрите на то, что уже было сделано, и это огромное сокращение количества ядерного оружия, особенно количества развернутого ядерного оружия, направление движения по-прежнему остается».

-н Палажченко сказал, что не  было бы  идеализмом  думать, что уроки эпохи Горбачева могут быть извлечены будущими политиками.  

«Это были непростые времена для Горбачева или любого из людей, которые с ним работали, – говорит он, вспоминая мучительные последние дни своего босса перед его отставкой в декабре 1991 года. Но я думаю что  в  тех  обстоятельствах  Горбачев  вел  себя  с  большим  достоинством».  

Будет ли следующая передача власти отмечена такой же величественностью?  

«Этого я не знаю, – говорит он, – и уж точно не знаю, увижу ли я это при жизни».